Начну с того, что я не люблю писать по заданию. Это мне даётся непросто.
Всю неделю я думала, что же такого съесть. Хотела даже схитрить и написать давнишнее переживание, но понимала, что фальшь будет очевидна и потому это нечестно.
Я пишу этот текст за два дня до сдачи. Завтра я хочу поехать на море и быть полностью в природе. Поэтому дедлайн сегодня.
Мне тошно. Это вкус боли и непонимания, как себе помочь.
Позавчера я была на похоронах. Их мы ждали месяц, потому что смерть случилась за границей. Месяц был бесконечным, и поставленная наконец точка должна была принести облегчение. Думала съесть что-нибудь новое на поминках.
В целом салат из вареного картофеля со свежим горошком, маринованным огурцом в лёгкой сметанно-горчичной заправке достоин внимания. Я даже попыталась что-то вокруг него построить, но поняла, что ничего не выйдет, его роль здесь второстепенна.
Речь, которую я произнесла, оказалась больнее, чем я ожидала. Она родилась во мне сразу после того, как я успокоилась, узнав о смерти близкого родственника.
Я жила с ней месяц. Но слова обретают свою истинную силу, только когда они произнесены.
Я почти ничего не ела на поминках и выпила два бокала красного вина. Как бывает на таких мероприятиях, опьянение наступило сильно позже.
Мы собрали салаты, круасаны и нарезку в коробки для еды навынос и разошлись. Дома я выпила ещё вина. Поела немного салата, съела круассаны. Круассаны я разогрела на сковородке, рядом несколько секунд подержала прошутто и чоризо, чтобы они растопили камамбер. Сложила из этого бутерброд и дала еще немного потомиться под крышкой.
Спустя часа три мы с мужем отправилась в магазин за мороженым. Я не люблю сладкое. Мы купили ведро шоколадно-карамельного мороженого с арахисом.
После того как половина ведра была съедена, потребовалось чем-то гасить эту невыносимую сладость. Поэтому мы доели салат из картофеля со свежим горошком и маринованным огурцом в лёгкой сметанно-горчичной заправке.
На следующий день в была в гостях. Выпила кружку кофе без кофеина с овсяным молоком, выкурив четвертую за эту неделю сигариллу с ароматом ванили. Немного чурчхелы, один зефир в шоколаде с начинкой из черной смородины. Потом мы ели картофель, запечённый в духовке с травами, и свежий салат. Тут я почувствовала, как силы начинают меня покидать.
Дома меня ждал муж с лучшим блюдом на свете. Пастой с соусом из свежих помидоров, лука и базилика. На приготовление этого соуса он всегда тратит около часа, и каждый раз это признание в любви — как в первый раз. Тут много факторов: и свежесть лука, и баночные это помидоры или свежие, и качество томатной пасты, и, конечно, настроение. Я делаю лоханку свежего салата. Молодая свекла очень нежная и сладкая. Я радуюсь её красоте и мягкости. Морковь, помидор, два огурца и листья салата, соль, перец, подсолнечное масло. Много не бывает.
Я съела пасту в надежде, что силы вернутся. Я уснула спустя полчаса.
Сегодня я проснулась в десять утра, то есть проспала восемнадцать часов. Очень хочется спать. У меня нет сил. В холодильнике пустовато. Я еду в магазин за кефиром и мукой, я собираюсь делать оладьи. Я покупаю муку, кефир, авокадо, селёдку, крем-чиз и тоненькие галеты.
Я сплю на ходу и ничего не соображаю. Даже ливень, что застал меня на обратной дороге из магазина, не привел меня в чувство.
Я ем бутерброд. Галета, кремчизно-авокадовое месиво и ломоть селёдки. Я верю, что мне нужны всевозможные жиры, чтобы организму полегчало. А тут авокадо; как гласит интернет, авокадо содержит большое количество клетчатки: 27% суточной нормы на 100 граммов. Что хорошо сказывается на работе ЖКТ. А еще авокадо поднимает настроение и помогает бороться с усталостью благодаря антиоксиданту глутатиону. А селедка — это еще и омега. Я выпиваю кофе с молоком.
Я иду по городу и понимаю, что то, что у меня внутри, это вкус боли. Железный, кисло-горький с привкусом сигарилл, выкуренных за последние несколько дней. Тошно. В летнем кафе парень доел свой картофель в соусе. Склизкое, белое, плавится на солнце. Тошно. На витрине стоят босоножки с бензиновым эффектом золотисто-розовых цветов. Тошно.
Мне нужно что-то съесть, чтобы выполнить задание. Чтобы загнать себя в ещё большие тиски, я решаю купить что-то на ту сумму, что есть у меня в кошельке: 1,33 €.
Вот магазин хлеба и выпечки — там точно ничего нового. Заедать боль сложно. Ещё сложнее распознать, что за этот месяц она была на заднем плане, а теперь вступила в полную силу, неожиданно, как ударный музыкальный инструмент — тарелки.
Вроде как это здоровая реакция психики — заедать стресс, но важно при этом не навредить себе.
Сейчас я чувствую себя ужасно: для меня неестественно есть столько без разбора. Я чувствую очень подробно каждый вкус. Мой рот мне неприятен.
А ещё надо съесть что-то новое. Иду в магазин.
Я захожу в магазин. В отделе питьевых йогуртов, которые я никогда не пила, есть из чего выбрать и уложиться в евро. Все они сладкие. От слов “ваниль”, “манго”, “персик” меня снова начинает мутить. Я думаю купить соленую картофельную соломку, но это нечестно. Может, есть новинки в отделе минеральной воды? Моего бюджета не хватает на минералку, которая могла бы освободить меня от лишнего, но хватает на пиво. Пиво какое-то новое, но я тут же чувствую как от меня будет разить... Вкус тошноты и сигарилл усилился и стал совсем невыносимым.
Я не съем и не выпью сегодня ничего нового, потому что каждый новый продукт расширяет палитру тошноты. Я не могу так с собой поступать.
У горя и боли широкая вкусовая палитра. Мне в этот раз выпала ржавая, жестяная, резонирующая на амальгаме пломб.
Автор: Алина Платоненко-Оганян
Всю неделю я думала, что же такого съесть. Хотела даже схитрить и написать давнишнее переживание, но понимала, что фальшь будет очевидна и потому это нечестно.
Я пишу этот текст за два дня до сдачи. Завтра я хочу поехать на море и быть полностью в природе. Поэтому дедлайн сегодня.
Мне тошно. Это вкус боли и непонимания, как себе помочь.
Позавчера я была на похоронах. Их мы ждали месяц, потому что смерть случилась за границей. Месяц был бесконечным, и поставленная наконец точка должна была принести облегчение. Думала съесть что-нибудь новое на поминках.
В целом салат из вареного картофеля со свежим горошком, маринованным огурцом в лёгкой сметанно-горчичной заправке достоин внимания. Я даже попыталась что-то вокруг него построить, но поняла, что ничего не выйдет, его роль здесь второстепенна.
Речь, которую я произнесла, оказалась больнее, чем я ожидала. Она родилась во мне сразу после того, как я успокоилась, узнав о смерти близкого родственника.
Я жила с ней месяц. Но слова обретают свою истинную силу, только когда они произнесены.
Я почти ничего не ела на поминках и выпила два бокала красного вина. Как бывает на таких мероприятиях, опьянение наступило сильно позже.
Мы собрали салаты, круасаны и нарезку в коробки для еды навынос и разошлись. Дома я выпила ещё вина. Поела немного салата, съела круассаны. Круассаны я разогрела на сковородке, рядом несколько секунд подержала прошутто и чоризо, чтобы они растопили камамбер. Сложила из этого бутерброд и дала еще немного потомиться под крышкой.
Спустя часа три мы с мужем отправилась в магазин за мороженым. Я не люблю сладкое. Мы купили ведро шоколадно-карамельного мороженого с арахисом.
После того как половина ведра была съедена, потребовалось чем-то гасить эту невыносимую сладость. Поэтому мы доели салат из картофеля со свежим горошком и маринованным огурцом в лёгкой сметанно-горчичной заправке.
На следующий день в была в гостях. Выпила кружку кофе без кофеина с овсяным молоком, выкурив четвертую за эту неделю сигариллу с ароматом ванили. Немного чурчхелы, один зефир в шоколаде с начинкой из черной смородины. Потом мы ели картофель, запечённый в духовке с травами, и свежий салат. Тут я почувствовала, как силы начинают меня покидать.
Дома меня ждал муж с лучшим блюдом на свете. Пастой с соусом из свежих помидоров, лука и базилика. На приготовление этого соуса он всегда тратит около часа, и каждый раз это признание в любви — как в первый раз. Тут много факторов: и свежесть лука, и баночные это помидоры или свежие, и качество томатной пасты, и, конечно, настроение. Я делаю лоханку свежего салата. Молодая свекла очень нежная и сладкая. Я радуюсь её красоте и мягкости. Морковь, помидор, два огурца и листья салата, соль, перец, подсолнечное масло. Много не бывает.
Я съела пасту в надежде, что силы вернутся. Я уснула спустя полчаса.
Сегодня я проснулась в десять утра, то есть проспала восемнадцать часов. Очень хочется спать. У меня нет сил. В холодильнике пустовато. Я еду в магазин за кефиром и мукой, я собираюсь делать оладьи. Я покупаю муку, кефир, авокадо, селёдку, крем-чиз и тоненькие галеты.
Я сплю на ходу и ничего не соображаю. Даже ливень, что застал меня на обратной дороге из магазина, не привел меня в чувство.
Я ем бутерброд. Галета, кремчизно-авокадовое месиво и ломоть селёдки. Я верю, что мне нужны всевозможные жиры, чтобы организму полегчало. А тут авокадо; как гласит интернет, авокадо содержит большое количество клетчатки: 27% суточной нормы на 100 граммов. Что хорошо сказывается на работе ЖКТ. А еще авокадо поднимает настроение и помогает бороться с усталостью благодаря антиоксиданту глутатиону. А селедка — это еще и омега. Я выпиваю кофе с молоком.
Я иду по городу и понимаю, что то, что у меня внутри, это вкус боли. Железный, кисло-горький с привкусом сигарилл, выкуренных за последние несколько дней. Тошно. В летнем кафе парень доел свой картофель в соусе. Склизкое, белое, плавится на солнце. Тошно. На витрине стоят босоножки с бензиновым эффектом золотисто-розовых цветов. Тошно.
Мне нужно что-то съесть, чтобы выполнить задание. Чтобы загнать себя в ещё большие тиски, я решаю купить что-то на ту сумму, что есть у меня в кошельке: 1,33 €.
Вот магазин хлеба и выпечки — там точно ничего нового. Заедать боль сложно. Ещё сложнее распознать, что за этот месяц она была на заднем плане, а теперь вступила в полную силу, неожиданно, как ударный музыкальный инструмент — тарелки.
Вроде как это здоровая реакция психики — заедать стресс, но важно при этом не навредить себе.
Сейчас я чувствую себя ужасно: для меня неестественно есть столько без разбора. Я чувствую очень подробно каждый вкус. Мой рот мне неприятен.
А ещё надо съесть что-то новое. Иду в магазин.
Я захожу в магазин. В отделе питьевых йогуртов, которые я никогда не пила, есть из чего выбрать и уложиться в евро. Все они сладкие. От слов “ваниль”, “манго”, “персик” меня снова начинает мутить. Я думаю купить соленую картофельную соломку, но это нечестно. Может, есть новинки в отделе минеральной воды? Моего бюджета не хватает на минералку, которая могла бы освободить меня от лишнего, но хватает на пиво. Пиво какое-то новое, но я тут же чувствую как от меня будет разить... Вкус тошноты и сигарилл усилился и стал совсем невыносимым.
Я не съем и не выпью сегодня ничего нового, потому что каждый новый продукт расширяет палитру тошноты. Я не могу так с собой поступать.
У горя и боли широкая вкусовая палитра. Мне в этот раз выпала ржавая, жестяная, резонирующая на амальгаме пломб.
Автор: Алина Платоненко-Оганян
Этюд написан в рамках домашнего задания творческой мастерской.
Изображение: Midjourney под руководством Ольги Яковлевой
