Под конец телефонного разговора он говорит: "И кстати, суп был просто шикарный! Вот что значит, жена приготовила". Я чуть хмурюсь, сердце как будто проскакивает один удар, где-то вглубине возникает тень лёгкого волнения.
Он говорит: "Твой суп всегда вкуснее, чем в столовой! Может, я каждый день буду обед с собой брать?". Сердце начинается биться быстрее, к волнению присоединяется привкус безысходности. Я встаю и начинаю ходить из угла в угол по нашей просторной светлой квартире с высокими потолками.
Он говорит: "Знаешь, после домашней еды никогда не болит живот. Да так и дешевле получается!". Я чувствую, как внутри закипает маленький чайник возмущения и чувства несправедливости, начинает свистеть и выплёвывать обжигающий пар во все стороны. Становится жарко, дыхание учащается, щёки краснеют, ладони потеют. Я чувствую себя, как загнанный в угол зверёк. Сердце дрожит, а вместе с ним и руки.
Я молчу. В голове проносится вихрь образов — американские домохозяйки, суфражистки, феминистки всех волн и мастей, марши, протесты, взорванные бомбы, принятые законы, написанные статьи. Хочется кричать: "Ты что, правда не понимаешь?!". Но вместо этого я делаю глубокий вдох и в очередной раз спокойно объясняю, почему не хочу каждый день после работы, притащив ребёнка из детского сада, проводить время у кухонной плиты. Патриархальный ценности ворчат и негодуют, скрепы скрипят, а феминистки рукоплещут и бросают к моим ногам красные тюльпаны.
Он говорит: "Твой суп всегда вкуснее, чем в столовой! Может, я каждый день буду обед с собой брать?". Сердце начинается биться быстрее, к волнению присоединяется привкус безысходности. Я встаю и начинаю ходить из угла в угол по нашей просторной светлой квартире с высокими потолками.
Он говорит: "Знаешь, после домашней еды никогда не болит живот. Да так и дешевле получается!". Я чувствую, как внутри закипает маленький чайник возмущения и чувства несправедливости, начинает свистеть и выплёвывать обжигающий пар во все стороны. Становится жарко, дыхание учащается, щёки краснеют, ладони потеют. Я чувствую себя, как загнанный в угол зверёк. Сердце дрожит, а вместе с ним и руки.
Я молчу. В голове проносится вихрь образов — американские домохозяйки, суфражистки, феминистки всех волн и мастей, марши, протесты, взорванные бомбы, принятые законы, написанные статьи. Хочется кричать: "Ты что, правда не понимаешь?!". Но вместо этого я делаю глубокий вдох и в очередной раз спокойно объясняю, почему не хочу каждый день после работы, притащив ребёнка из детского сада, проводить время у кухонной плиты. Патриархальный ценности ворчат и негодуют, скрепы скрипят, а феминистки рукоплещут и бросают к моим ногам красные тюльпаны.
Этюд написан в рамках домашнего задания творческой мастерской.
Изображение: Dal-e.
Изображение: Dal-e.
